Нажмите, чтобы вернуться в библиотеку сайта
В библиотеку

"Изнанка"

(Алассиэн, 2009)

- И теперь они будут жить долго и счастливо?

– спросил у матери семилетний хитрюга Чип.

- Конечно, сынок, - ответила мать.

- И я больше не буду спать в буфете?


В те сутки уместилось очень много: успешно отбитое нападение на замок, возвращение Изабелль и долгожданное освобождение от чар. День, когда Эглантену, графу Лионелли, исполнился 21 год.

День Освобождения праздновали все. Human again! Радостная суета, извлечённые из шкафов наряды, беготня, возня и множество смешных мелочей. Как же всё изменилось, как же ко всему нужно привыкать заново!

Двое портных спешно подгоняют парадный костюм графа под его новую фигуру, выпарывают накладные плечи; Джанино то и дело шутливо жалуется, что ему недостаёт второй пары рук. Мануэль передразнивает: зато на этих у тебя теперь есть пальцы!

…Золотое и синее, падающее за горизонт солнце и небо, сапфировое в зените и оранжево-жёлтое у края, две улыбки и счастливые взгляды двух пар глаз – светло-карих и синих, отчаянно синих…


…В городе в тот день царил форменный переполох. Мужчины, стыдившиеся рассказать о позорном побоище как есть, или отмалчивались, когда их спрашивали о Замке, или плели всякую чушь. Кое-кто, рассказав небывальщину, тут же в неё и верил. В итоге к полудню по городу ходило полтора десятка жутких историй о чудовище, его ужасном логове и беспримерной храбрости людей, отстоявших от беды дом и добро.

Примерно в то же время выяснилось, что пропал Гастон. Первым забеспокоился приятель героя, карлик Лефу: уж кто-кто, а его кумир не упустил бы случая рассказать о своих подвигах и покрасоваться.

По ходу расспроса очевидцев выяснилось, что Гастона никто не видал ни сегодня, ни накануне – с того самого момента, как в Замке выбили дверь. Булочник предположил было, что, «А, может, его сундук съел?» На него немедленно закричали возмущённо: «Какой ещё сундук! Не было там сундука!» Сообщать всем и каждому, что позорно биты бегающими вещами, мужики вовсе не собирались. Тем более что побывавший в недрах сундука колбасник был благополучен и вполне себе жив.

Потом кто-то вспомнил, что видел в ночном лесу Белль верхом на лошади, мчавшейся к Замку. Спор о том, кто кого съел, разгорелся с новой силой, и быть бы, наверное, и драке, да тут в происходящее вмешался бургомистр. Вчерашние беспорядки он благополучно проспал, теперь же старался как-нибудь во всём разобраться.

Вскоре к бургомистру присоединился префект, застрявший на ярмарке по делам и только сегодня вернувшийся домой.

Вдвоём они утихомирили толпу и потребовали от присутствующих рассказывать без эмоций и по очереди. Свинья старика Боначчи тоже хотела высказаться, но ей не дали.

Версии происходящего начинали расходиться как раз после того, как Гастон отобрал у Белль какое-то зеркало.

- И что было после?

- Ну, жёнок –то мы по домам отправили, настрого велели двери позакрывать и нас дожидаться. Понимаете, ваша милость, эта тварь… Ну, в Замке которая… А старика и девчонку Гастон в подвале закрыл.

- В каком подвале?

- В ейном. Посидит, подумает да и согласится…

- Они что, до сих пор там?

Бакалейщик задумался.

- Пёс его знает… Выпустить надо бы. Дык вот, Гастон и говорит: тебе что, этот из Замка милее меня?


Дожидаться окончания бредовой истории градоначальники не стали – расспросить людей можно было и потом. Сначала отправились к дому Мориса, благо было недалеко. За ними потянулся народ - все сегодня и так были взбудоражены, работа не шла, лавки не открывались.

Дом был открыт и пуст. Подвал открыт и пуст тоже. Ещё точнее – пуст и разгромлен. Дверь с него была сорвана, а внутри валялось какое-то Морисово приспособление, которое, похоже, в подвале и взорвалось. Людей и скотины ни внутри, ни поблизости не было.

Затем был дом Гастона – закрытый и пустой, совершенно пустой. Лефу влез в окно, отпер дверь изнутри, но нашёл только голодных, тоскливо завывавших собак. Конь и его хозяин исчезли.

Префект про себя предположил, что Гастон, может быть, попросту увёз невесту и вскорости они-таки объявятся оба. Впрочем, вслух ничего говорить не стал и отправил несколько человек на поиски пропавших. В этом деле явно следовало разобраться!


Покуда новых известий не было, решено было наконец узнать толком, что же произошло ночью. Бургомистр слушал, протоколист записывал, префект задавал наводящие вопросы.

- Так чего он хотел от девицы Леверье?

- Как чего, ваша милость? Вот тут он и говорит: «А ты выйдешь за меня!» Ба, а каштаны-то зацвели!

-Путаетесь в показаниях, Смит! Сами же говорили, что ночью шёл снег!

- Дык это я не про то… Вы, ваша милость, в окно-то гляньте!

Префект поглядел. Вслед за ним в окно уставились и остальные. Ветви могучего каштана, росшего посреди площади, украсились белыми свечками-цветами. Да и солнце что-то светило совсем не по-зимнему.

- Матерь Божья, это ж надо-то, - пробормотал бургомистр и зачем-то почесал лысину. – Весна!

- А вы продолжайте, продолжайте, - напомнил префект. Кивнул протоколисту: - Не отвлекайтесь, записывайте.

- Дык о чём я? – задумался Смит. – Тут он ей и говорит: «Ты выйдешь за меня!» Расстройство-то какое, ведь мои племянницы парня этого обожают, а он, вишь, уходит…

- Что же ответила ему девица Леверье? – поинтересовался префект.

- Она, ваша милость, как бы это сказать…Носик-то и поворотила. Гастон-то в субботу ещё жениться хотел, народ созвал, столы накрыл… Так девчонка его вышвырнула за дверь! Вылетел с крыльца носом в лужу да со свиньёй, хе-хе, поцеловался!

Смит переборол смех, откашлялся и продолжил:

- Вот тогда он, видать, и решил закрыть старого дурака, батьку её то есть, в жёлтый дом – чтоб посговорчивей была да много воли не забирала. Это ж видано – такому парню отказать!

Толпившиеся в комнате мужики дружно загалдели.

- Тихо! – рявкнул бургомистр. – Что было дальше?

- Ну, мы ж, это… подсобить пришли. Старый дурак накануне всё бегал, звал куда-то. Мол, дочку чудовище захватило, спасать надо… - Смит осёкся и явно задумался. Помолчал какое-то время, потом добавил:

- Это как же так выходит-то, а? Старик про чудовище болтает – он того… А мы тогда кто?

- Что было дальше? – напомнил о себе бургомистр.

Смит упавшим голосом продолжил:

- Ну, это… Собрались мы к дому старого Леверье… И он там, и дочка егойная дома. Мы, это… Вдруг, когда его забирать стали бы, буянить начнёт… Порежет ещё кого…

- Не смешите меня, - расхохотался префект. – Этот чудак себя-то не в состоянии защитить. С чего вы решили, что он опасен?

- Гастон сказал, и мы… - Смит окончательно растерялся.

- Узнаю пройдоху, - перфект улыбнулся. - Что же было потом?

Бакалейщик скомкал шляпу и заговорил совершенно бесцветным голосом. То, что вчера казалось делом достойным и опасным, сегодня всё стремительнее оборачивалось в крупные неприятности.

- Собрались мы, этот с возком своим приехал…Вытащили Леверье из дому, как есть, в пижаме- ночь была, значит… Дохтуровы молодцы его – хвать! – и в возок закрывают. Тут Бруно любопытства ради и спросил его, большое ли то чудовище было. Он и отвечает – большое, десять футов, да клыки у него, да когти… Мы, знамо дело, давай хохотать. Тут выбегает дочка его, кричит – не позволю, не сметь! Вот я вам сейчас чудовище покажу! Ну и зеркало у ней, а в зеркале вроде какая-то морда…

- Уж не твоя ли? – поддел рассказчика кто-то из толпившихся за барьером.

- Тьфу на тебя! – Смит яростно обвёл взглядом присутствующих, но обидчика так и не обнаружил. – У меня что, пасть?

- После пятой и не такое…, - продолжал возмутитель.

- Да что я, совсем, что ли, того?.., - бакалейщик осёкся. Бургомистр и префект переглянулись.

- Зеркало – не подзорная труба, чтобы в нём картины наблюдать, - изрёк бургомистр.

- Все прочь! – спохватился префект. – Вон за дверь! Рассказывать будете по одному!

Присутствующие повозмущались было, но, делать нечего, убрались. Снова зашуршал по бумаге несмываемый карандаш протоколиста – бакалейщик Джон Смит расскзывал, что же было потом.

- Ну, дык, этоть… Пасть у него, и рычит!

- Зеркало рычит?

- Дык, выходит, вроде как и оно…

Префект и бургомистр вновь переглянулись. Протоколист еле заметно усмехнулся.

Смит покосился на протоколиста и заговорил убеждённо:

- Вы, ваша милость, не подумайте чего… Я всего один стакан и выпил! Это для меня пустяки – всякий подтвердит!

Да, а Гастон-то наш первым и понял, что это за тварь! Её убить надо, она ж всех здесь пережрёт! В общем, мы того, это… Девчонка с Гастоном переругалась, и он у ей зеркало отнял. Ну ладно, с дохтуром-то да, ошибочка вышла… Но вы, ваша милость, не подумайте: я в ентой их ссоре ни при чём!

- …И что? – спросил Пьянчуга Боб своего кума.

- И ничего. Гастона дня через три нашли в реке – плыл мордой вниз. А когда помер, да отчего – поди теперь разбери!

- И совсем? – удивился Боб.

- Вообще. Народ пошумел, конечно – нехорошие ведь дела! Булочник ещё клялся, что это, поди, Гастона дикий сундук сжевал да выплюнул. Колбасником, мол, подавился – уж больно тот толстый. А Гастон – так в самый раз! Колбасник назвал булочника дураком и чуть не окунул в лужу. Тем и кончилось – булочник драться не умеет.

- И всё? – Пьянчуга Боб проглотил пиво и потребовал добавки.

Кум любил поговорить.

- Больше всех блондиночки горевали. Больше всех, да недолго: скоро утешились. Говорят, приятель покойника знал про какую-то заначку его: ходит богатеем богатей, купил большой дом и лавку, забрал себе коня и собак. Говорит, что в память о друге. Да, а ещё за него выскочила дочка трактирщика.

- Это которая?

- А кот их знает! Они все три на одно лицо.

Боб снизил голос до шепота:

- А про Замок дознались?

Кум нахохлился:

- А ты их слушай! Да вечерком, да под водочку!

Боб возразил:

- Так я же не про то! Гастона-то кто?

-А кот его знает! – отмахнулся кум. – Дело ясное, что дело тёмное.

-А девчонка?

-Это которая из них?

-Ну, та… к которой он жениться-то ходил. Говорят, там наливали… - мечтательно протянул Боб и задумался.

-А нету девчонки! Ни её, ни батьки ейного – оба пропали. Ну да мы не больно печалились. Тётка Северина вон уже и дом этот прибрала. С добром и скотиной. Руки-то у ней загребущие!

- А Замок-то? – вновь спросил Боб, подливая себе пива.

- Что ты заладил – Замок да Замок? – проворчал кум.

- Дык, а вдруг? – озадачился Пьянчуга.

- А нам-то до господских дел? Старый граф, говорят, в прошлом году помре, да и пусть его. А кто там теперь живёт, я не знаю. И знать не хочу! Между прочим, я туда не ходил!

- А вообще… Вдруг и впрямь чудовище?

-Белая горячка тебе чудовище! Сказки это всё, вот что я скажу.

-А вообще?

-А вообще – ещё по одной и я пойду. А то, пожалуй, встретит меня моя Пейшенс сковородкой…

Обсудить на форуме






Хостинг от uCoz